![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
(no subject)
Я прослушал Телевизор 2016, "ИхТиозавр".
Больше всего мне понравилась песенка "Не считая попугаев". Вот в ней меня радует все. В других вещах - что-нибудь не радует.
Но я все равно очень рад, что поучаствовал - финансово - в этом альбоме. И вот почему: во мне стало достаточно взрослости и самоуважения, чтобы не требовать от любого искусства самоутверждения себе. Борзыкин не обязан радовать меня. Он обязан себе быть собой, а я благодарен судьбе за возможность ему в этом помочь.
Я по-прежнему вижу в нем эту ошеломляющую меня искренность, честность с самим собой, бескомпромиссность. Для меня это важнее всего - хорошего, захватывающего стиха, мощной, полной энергии или гармонии музыки, политической позиции, ее отсутствия или ее отрицания - всего вообще.
А понимать его я не обязан - точнее, опять-таки, он не обязан мне быть понятным. Просто тридцать лет назад непонятное в его песнях часто восхищало, а сейчас отчего-то не восхитило - ну, мало ли что могло между нами измениться за тридцать лет.
Больше всего мне понравилась песенка "Не считая попугаев". Вот в ней меня радует все. В других вещах - что-нибудь не радует.
Но я все равно очень рад, что поучаствовал - финансово - в этом альбоме. И вот почему: во мне стало достаточно взрослости и самоуважения, чтобы не требовать от любого искусства самоутверждения себе. Борзыкин не обязан радовать меня. Он обязан себе быть собой, а я благодарен судьбе за возможность ему в этом помочь.
Я по-прежнему вижу в нем эту ошеломляющую меня искренность, честность с самим собой, бескомпромиссность. Для меня это важнее всего - хорошего, захватывающего стиха, мощной, полной энергии или гармонии музыки, политической позиции, ее отсутствия или ее отрицания - всего вообще.
А понимать его я не обязан - точнее, опять-таки, он не обязан мне быть понятным. Просто тридцать лет назад непонятное в его песнях часто восхищало, а сейчас отчего-то не восхитило - ну, мало ли что могло между нами измениться за тридцать лет.