![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Затрудняюсь сказать, сколько времени мы летели: встали по Нью-Йорку в 9, вышли из дома в 11, вылетели с опозданием на полчаса в 14:50, к югу от Исландии влетели в ночь, над Стокгольмом и Ботническим заливом пролетали в полной темени, только светились какие-то странные объекты, я потом понял: парники или оранжереи. Из ночи вылетели над Псковом, сели в Москве в 6:25. Во Внуково тусовались до 10:30, потом сели в самолет, и я заснул, проснулся уже над Критом. Сразу в Израиль не влетали, сделали пару кругов над морем. Сели с опозданием на час, где-то около пол-четвертого, что ли. Дома были в пять. Сейчас почти час ночи. Вычитаем семь, получаем в Нью-Йорке вечер послезавтра.
Саша позвонил в самолет, сказал, что он сидит в Olive Tree и кушает борщ и мак-н-чиз. Я попросил передать привет и наилучшие пожелания борщу. Он мне понравился особо.
Потом мы наблюдали изумительный закат над облаками в северной Атлантике. А еще потом были освещенные луною облака над Гебридами и Фарерами.
Во Внуково действительно стоят HelloBox и PatriotBox, первый продает чехлы для айфонов с Путиным, второй - футболки с Путиным. Еда в "Му-Му" снова порадовала не только экзотикой - морс, пирожки, салатики всякие, но и качеством, а про цены и вспоминать грех. Хотелось бы только, чтобы табло с рейсами было не одно на весь заграничный отсек в пару километров длиной, а побольше. Может, меньше пришлось бы звать опаздывающих пассажиров на рейс.
JFK оказался удивительно простым по части прохождения - все эти многократно воспетые процедуры безопасности для израильтянина просто смешны. К тому же, все битахонщики (поискал русское слово и не нашел) улыбаются и производят впечатление людей, искренне желающих помочь. Да и помогают то тут, то там. То в короткую очередь направят, то разрешат коляску не разбирать, то ребятенку глазки состроят.
Здесь хотел сказать про американские улыбки, но, боюсь, не хватит пороху. Или потроху. Но это чушь - imho - что американская улыбка дежурная и ничего не означает. Они улыбаются ровно потому, что у них хорошее настроение, и им по правде приятно тебя видеть. Даже если ты им не обещаешь немедленно дополнительного заработка, как меня уверяли. Просто им приятно видеть тебя, и твоего ребенка, и они получают настоящее удовольствие от того, что могут тебе помочь. Ну, мне ведь бывает приятно, когда я могу кому-то сделать приятное, вот хотя бы улыбнуться, не говоря уже про помочь. Вот и им так же.
А русские не улыбаются, потому что боятся, что их не будут бояться. Я видел на одном конце воздушного коридора мулата и негра, которые сажали нас в самолет и забирали коляску: мулата звали Джонатан, и он сказал "какая хорошенькая девочка, давайте оставим ее у нас". На другом конце нас встречали два хмурых работника в зеленом и в оранжевом комбезе; я спросил у них, а где, собственно, будет коляска? один ничего не ответил, другой махнул рукой - "там", и я сказал "спасибо, хорошего дня вам", как все говорят друг другу в Америке, потому что им нравится так говорить. И гробовое молчание и взгляд сквозь были мне ответом - чтобы я не подумал, что я достоин желать его высокоблагородию хорошего дня.
И я сам бываю такой, я очень быстро пристраиваюсь к этой музыке. Но, по счастью, и к той тоже довольно быстро, недели хватило, чтобы вполне тепло начать здороваться с нашими соседями, черными бруклинскими бро, которые сидели день-деньской и ночь-ночьскую на крыльце справа и на крыльце слева, пили что-то из бумажных пакетов, разбавляя минералкой, заводили огромный байк или подъезжали на машине с музыкой таких частот, что по всей улице срабатывали сигнализации у автомобилей попроще. Они здоровались со мной, а я с ними, и я понял, почувствовал, что они нормальные ребята, и когда надо было, скажем, получить посылку, я был вполне готов пойти и потолковать с ними, чтобы они взяли посылку у посыльного и передали нам вечерком, когда мы вернемся из наших шлянствий.
Можно жить с такими соседями. Не страхом единым жив человек. Есть что-то еще, и его можно нащупать, даже мне.
Как-то утром, часов в десять, что ли, мы выходили из нашего бейсмента, а сосед слева уже проснулся и сидел у себя на палисаднике (ну, так ведь это называется?). Перед ним на столике уже лежали две зеленых пачки сигарет, бутылка минералки, и перед оградой колготился его приятель, такой, с кривыми зубами и волосы в сеточке. У них еще была такая музыкальная коробочка, размером с кулак, но басы дает такие, что и S-90 рижской выделки было бы не стыдно. Играет у них что-то вот из одних этих басов и состоящее, и поверх басов немелодичный грубый голос быстро и неразбочиво ругается английским матом, а время от времени подпевают телки. Услышав эту музыку, Плюша начинает приседать и крутить попой, улыбаясь ангелически, румяная, златокудрая и благостная, как тутти у Тициана. От этого зрелища пробитые суровые черные бруклинские бро полностью сходят с ума, они начинают восклицать хриплыми басами "Е, бэби! Щиз ма пати бэби!", хлопать в розовые и бурые ладоши и улыбаться редкими, но белоснежными зубами. Они зовут посмотреть на это чудо друзей и соседей, бегут за айфоном, чтобы снять его на видео, и с того момента мы - их лучшие друзья, и грешно же не здороваться с друзьями, правильно? Это даже русский человек понимает.
Саша позвонил в самолет, сказал, что он сидит в Olive Tree и кушает борщ и мак-н-чиз. Я попросил передать привет и наилучшие пожелания борщу. Он мне понравился особо.
Потом мы наблюдали изумительный закат над облаками в северной Атлантике. А еще потом были освещенные луною облака над Гебридами и Фарерами.
Во Внуково действительно стоят HelloBox и PatriotBox, первый продает чехлы для айфонов с Путиным, второй - футболки с Путиным. Еда в "Му-Му" снова порадовала не только экзотикой - морс, пирожки, салатики всякие, но и качеством, а про цены и вспоминать грех. Хотелось бы только, чтобы табло с рейсами было не одно на весь заграничный отсек в пару километров длиной, а побольше. Может, меньше пришлось бы звать опаздывающих пассажиров на рейс.
JFK оказался удивительно простым по части прохождения - все эти многократно воспетые процедуры безопасности для израильтянина просто смешны. К тому же, все битахонщики (поискал русское слово и не нашел) улыбаются и производят впечатление людей, искренне желающих помочь. Да и помогают то тут, то там. То в короткую очередь направят, то разрешат коляску не разбирать, то ребятенку глазки состроят.
Здесь хотел сказать про американские улыбки, но, боюсь, не хватит пороху. Или потроху. Но это чушь - imho - что американская улыбка дежурная и ничего не означает. Они улыбаются ровно потому, что у них хорошее настроение, и им по правде приятно тебя видеть. Даже если ты им не обещаешь немедленно дополнительного заработка, как меня уверяли. Просто им приятно видеть тебя, и твоего ребенка, и они получают настоящее удовольствие от того, что могут тебе помочь. Ну, мне ведь бывает приятно, когда я могу кому-то сделать приятное, вот хотя бы улыбнуться, не говоря уже про помочь. Вот и им так же.
А русские не улыбаются, потому что боятся, что их не будут бояться. Я видел на одном конце воздушного коридора мулата и негра, которые сажали нас в самолет и забирали коляску: мулата звали Джонатан, и он сказал "какая хорошенькая девочка, давайте оставим ее у нас". На другом конце нас встречали два хмурых работника в зеленом и в оранжевом комбезе; я спросил у них, а где, собственно, будет коляска? один ничего не ответил, другой махнул рукой - "там", и я сказал "спасибо, хорошего дня вам", как все говорят друг другу в Америке, потому что им нравится так говорить. И гробовое молчание и взгляд сквозь были мне ответом - чтобы я не подумал, что я достоин желать его высокоблагородию хорошего дня.
И я сам бываю такой, я очень быстро пристраиваюсь к этой музыке. Но, по счастью, и к той тоже довольно быстро, недели хватило, чтобы вполне тепло начать здороваться с нашими соседями, черными бруклинскими бро, которые сидели день-деньской и ночь-ночьскую на крыльце справа и на крыльце слева, пили что-то из бумажных пакетов, разбавляя минералкой, заводили огромный байк или подъезжали на машине с музыкой таких частот, что по всей улице срабатывали сигнализации у автомобилей попроще. Они здоровались со мной, а я с ними, и я понял, почувствовал, что они нормальные ребята, и когда надо было, скажем, получить посылку, я был вполне готов пойти и потолковать с ними, чтобы они взяли посылку у посыльного и передали нам вечерком, когда мы вернемся из наших шлянствий.
Можно жить с такими соседями. Не страхом единым жив человек. Есть что-то еще, и его можно нащупать, даже мне.
Как-то утром, часов в десять, что ли, мы выходили из нашего бейсмента, а сосед слева уже проснулся и сидел у себя на палисаднике (ну, так ведь это называется?). Перед ним на столике уже лежали две зеленых пачки сигарет, бутылка минералки, и перед оградой колготился его приятель, такой, с кривыми зубами и волосы в сеточке. У них еще была такая музыкальная коробочка, размером с кулак, но басы дает такие, что и S-90 рижской выделки было бы не стыдно. Играет у них что-то вот из одних этих басов и состоящее, и поверх басов немелодичный грубый голос быстро и неразбочиво ругается английским матом, а время от времени подпевают телки. Услышав эту музыку, Плюша начинает приседать и крутить попой, улыбаясь ангелически, румяная, златокудрая и благостная, как тутти у Тициана. От этого зрелища пробитые суровые черные бруклинские бро полностью сходят с ума, они начинают восклицать хриплыми басами "Е, бэби! Щиз ма пати бэби!", хлопать в розовые и бурые ладоши и улыбаться редкими, но белоснежными зубами. Они зовут посмотреть на это чудо друзей и соседей, бегут за айфоном, чтобы снять его на видео, и с того момента мы - их лучшие друзья, и грешно же не здороваться с друзьями, правильно? Это даже русский человек понимает.