pechkin | Еще один упавший вниз

В каждом городе есть один особый автобус, который ходит из какого-то довольно абстрактного места города на кладбище. В Питере это 87-ой. В Иерусалиме - 29-й. Водитель его - эфиоп.

На кладбище летают бабочки в большом количестве и ассортименте.

Это целый город белых камней. На разных ярусах, на разной формы площадках, соединенные лестницами, проходами, проездами, разъединенные участками выгоревшей пустоши - все, как в настоящем городе. Город мертвых. Только там очень мало зелени на новых участках. Что, конечно, объяснимо.

Много наших,волосатых и бывших волосатых. В черном, несмотря на жару. Курят. Молчат. Все молчат. От этого делается особенно горько.

Любили Борьку в нашем городе. Это был человек, о котором никто никогда не говорил при мне ни одного дурного слова.

Его вделали в стену, рядом с отцом.

Нас все больше по ту сторону этой стены. И все меньше по эту.

Господи, спаси и помилуй. Да не меня, мне-то что. Его, несчастного.

Я так понимаю, что последние несколько недель Борька вообще слабо соображал, где он и что он. Возможно, он не понимал, что делает. Во всяком случае, тут уж точно никто никогда не узнает... да и не нужно никому ничего знать. Этим знанием ничего не предотвратить и не исправить.

Я пошел. Нужно двигаться дальше.