Это уже переопределение понятия. "Terror" -- значит "страх". Если в результате нам страшно - террор, увы, работает. Теракт -- это акт устрашения. И через устрашение, кстати, причиняется и экономический ущерб. Хотя это, скорее, вторично. Первично то, что о страхе нам напоминает каждая проверка при посадке в самолёт. Я ещё помню то время, когда проверки были куда мягче, и никаких запретов на напитки с собой в салон, и т.п. Мы боимся и в страхе позволяем строить нас "в четыре шеренги на подоконнике". И даже неважно, что, скажем, отдельно взятый я не боюсь (хотя бы потому, что по статистике куда сильнее надо бояться автодорог) -- мне всё равно приходится ощущать этот общий страх. Вот потому их теракты вполне работают. И это именно теракты -- акты устрашения.
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
"Terror" -- значит "страх".
Если в результате нам страшно - террор, увы, работает.
Теракт -- это акт устрашения.
И через устрашение, кстати, причиняется и экономический ущерб. Хотя это, скорее, вторично.
Первично то, что о страхе нам напоминает каждая проверка при посадке в самолёт.
Я ещё помню то время, когда проверки были куда мягче, и никаких запретов на напитки с собой в салон, и т.п.
Мы боимся и в страхе позволяем строить нас "в четыре шеренги на подоконнике".
И даже неважно, что, скажем, отдельно взятый я не боюсь (хотя бы потому, что по статистике куда сильнее надо бояться автодорог) -- мне всё равно приходится ощущать этот общий страх.
Вот потому их теракты вполне работают. И это именно теракты -- акты устрашения.
(no subject)