Entry tags:
Читая Валишевскаго
Давеча, сколько-то недель назад, нашли мы на камешке возле помойки на маво Дудаим собрание сочинений К.Валишевскаго из шести томов -- репринты изданий 1911 г. Четыре тома я с собой уволок, теперь уж жалею, что не все -- здорово интересно читать. Мне, который в рамках школьной-то программы ориентируется с трудом. Может, в научно-популярном там мире он давно уже заклеймен и осужден. Меня же это заставило задуматься о вещах, о которых я раньше либо не думал вовсе, либо думал что-то совсем другое, гораздо менее актуальное на сегодняшний день.
От вопроса, почему же в России все через жопу? И на Украине особенно. На этот вопрос Валишевский отвечает с большой заинтересованностью. То есть, конечно, его больше всего волнует, почему все через жопу в Польше; но на ней он как будто уже поставил крест, неоднократно заметив, что Польша мертва, что польская история кончилась. А вот российское черезжопие, как он умело провидел, еще только начинало развиваться, и о нем еще имело смысл размышлять. А по-моему, так и сейчас еще не бесполезно.
До вопроса, у какого, собственно, самого синего моря жил пушкинский старик со своею старухой? На Черном? На Азовском? На Каспийском? Скорее всего на Каспийском. Под Астраханью. И старик, возможно, еще помнил проход Стеньки Разина. Должно быть, бросили тогда избу, скотину, бежали в камыши, там прятались. Должно быть, с тех пор и корыто развалено -- казаки развалили, по злобе, что ничего не нашли. А новое где возьмешь, и на что?
От вопроса, почему же в России все через жопу? И на Украине особенно. На этот вопрос Валишевский отвечает с большой заинтересованностью. То есть, конечно, его больше всего волнует, почему все через жопу в Польше; но на ней он как будто уже поставил крест, неоднократно заметив, что Польша мертва, что польская история кончилась. А вот российское черезжопие, как он умело провидел, еще только начинало развиваться, и о нем еще имело смысл размышлять. А по-моему, так и сейчас еще не бесполезно.
До вопроса, у какого, собственно, самого синего моря жил пушкинский старик со своею старухой? На Черном? На Азовском? На Каспийском? Скорее всего на Каспийском. Под Астраханью. И старик, возможно, еще помнил проход Стеньки Разина. Должно быть, бросили тогда избу, скотину, бежали в камыши, там прятались. Должно быть, с тех пор и корыто развалено -- казаки развалили, по злобе, что ничего не нашли. А новое где возьмешь, и на что?