![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Правдивые истории
Эта история - история жизни адона Ганца, в семье которого моя мама много лет была домработницей. Вполне возможно, что адон Ганц живет до сих пор там же, в Кирьят-Элиэзере, что в нижней Хайфе. Во всяком случае, неделю назад она видела на его почтовом ящике его фамилию, а на балконе одежду, которая вполне могла принадлежать ему. Все это Ганц рассказывал маме сам.
Адон Ганц вырос в Румынии. При немцах всю их семью отправили в концлагерь где-то в Австрии. Ганц оказался замечательным сапожником - его сапоги пользовались невероятным успехом, и ему даже разрешалось выходить из лагеря, чтобы закупать кожу. (Я задумался, почему он каждый раз возвращался обратно.) Весной 1945-го комендант лагеря собрал заключенных и сказал им: "У меня есть приказ взорвать лагерь со всеми обитателями, но я не собираюсь его выполнять. Вот вам ключи от продовольственного склада - только помните, что нельзя набрасываться на еду сразу. Потом расходитесь и молитесь, чтобы вас освободили американцы, а не русские." Ганц надел свои лучшие сапоги и пошел в Румынию. По дороге его остановили-таки русские и сняли сапоги - он пошел дальше босиком. Потом его в лесу нашла какая-то "русская" - может быть, русинка, думаю я - привела его к себе в избу, обогрела, одела и обула, и дала в дорогу водки и сала. Так он дошел до Румынии. Дома он еще некоторое время сапожничал - тачал особые, например, сапоги для народных танцев, где надо хлопать вот так (показывал) ладонью по голенищам. Такие сапоги делались из дешевого материала, по скоростной технологии, и могли быть вообще одноразовые, на один вечер. Потом приятель из партийных предупредил его, что над его головой сгущаются тучи, и Ганц с женой уехали в Израиль.
К матери же Ганца с младшей сестрой еще в начале войны подбил клинья итальянский военный и увез обеих к себе в Италию. Там случился такой случай: одна соседка вздыхала, когда же вернется ее муж, а та и скажи ей, что не пройдет и месяца, как ты его увидишь. И точно, через месяц соседа комиссовали, и он вернулся домой. Мать Ганца прослыла гадалкой, к ней стала ходить вся округа, зерно и продукты возили машинами. Она разбогатела; давала мужу деньги и подкладывала ему свою служанку, чтобы тот не приставал. Но все равно сестра Ганца презирала мать за коллаборационизм. Ганц потом приезжал к ней не раз, она предлагала ему деньги, но тот не брал - ему не было нужно, а мать очень переживала, что тот ею брезгует.
Адон Ганц вырос в Румынии. При немцах всю их семью отправили в концлагерь где-то в Австрии. Ганц оказался замечательным сапожником - его сапоги пользовались невероятным успехом, и ему даже разрешалось выходить из лагеря, чтобы закупать кожу. (Я задумался, почему он каждый раз возвращался обратно.) Весной 1945-го комендант лагеря собрал заключенных и сказал им: "У меня есть приказ взорвать лагерь со всеми обитателями, но я не собираюсь его выполнять. Вот вам ключи от продовольственного склада - только помните, что нельзя набрасываться на еду сразу. Потом расходитесь и молитесь, чтобы вас освободили американцы, а не русские." Ганц надел свои лучшие сапоги и пошел в Румынию. По дороге его остановили-таки русские и сняли сапоги - он пошел дальше босиком. Потом его в лесу нашла какая-то "русская" - может быть, русинка, думаю я - привела его к себе в избу, обогрела, одела и обула, и дала в дорогу водки и сала. Так он дошел до Румынии. Дома он еще некоторое время сапожничал - тачал особые, например, сапоги для народных танцев, где надо хлопать вот так (показывал) ладонью по голенищам. Такие сапоги делались из дешевого материала, по скоростной технологии, и могли быть вообще одноразовые, на один вечер. Потом приятель из партийных предупредил его, что над его головой сгущаются тучи, и Ганц с женой уехали в Израиль.
К матери же Ганца с младшей сестрой еще в начале войны подбил клинья итальянский военный и увез обеих к себе в Италию. Там случился такой случай: одна соседка вздыхала, когда же вернется ее муж, а та и скажи ей, что не пройдет и месяца, как ты его увидишь. И точно, через месяц соседа комиссовали, и он вернулся домой. Мать Ганца прослыла гадалкой, к ней стала ходить вся округа, зерно и продукты возили машинами. Она разбогатела; давала мужу деньги и подкладывала ему свою служанку, чтобы тот не приставал. Но все равно сестра Ганца презирала мать за коллаборационизм. Ганц потом приезжал к ней не раз, она предлагала ему деньги, но тот не брал - ему не было нужно, а мать очень переживала, что тот ею брезгует.
no subject
no subject
Потому что его все устраивало.
"всю их семью отправили в концлагерь"
"К матери же Ганца с младшей сестрой еще в начале войны подбил клинья итальянский военный и увез обеих к себе в Италию."
"Ганц потом приезжал к ней не раз, она предлагала ему деньги, но тот не брал - ему не было нужно, а мать очень переживала, что тот ею брезгует. "
Такая вот "вся семья".
no subject
no subject
no subject