![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Сон по возвращении домой был опять про войну, но уже совсем другой, нежели лет 10-15 назад.
Лес, партизаны. Нам с моим другом Жекой лет по 15. Мы ходим по разным подразделениям отряда, шутим, пикируемся, рисуемся перед девчонками - отдельное подразделение, все такие трогательные и нежные, как борины музыкантши. Внезапно наступление немцев. Командир строит отряд и приказывает нам с Жекой и еще одним совершенно невзрачным третьим, ни имени, ни лица не запомнил, прикрывать отступление отряда. Вручает по два рожка патронов. Говорит, очередями не бить без крайней необходимости, чтобы один патрон - один фриц. Выбивать в первую голову офицеров, чтобы обезглавить противника. Говорит, разрешаю последний патрон потратить на себя. Занять позиции.
Моя позиция на чердаке двухэтажного каменного домика, где два окна в боковых стенах и одно в торце. Жека где-то метрах в 50 справа и впереди от меня, в каком-то другом укрытии. Третий - метрах в 50 слева. Ждем. Слышу, начинается стрельба. Готовлюсь к геройской гибели.
На этом просыпаюсь, но еще некоторое время остаюсь в этом сне, путешествуя по различным вариантам его концовки. Где-то вот здесь же понимаю выбор командира отряда: Жека хороший стрелок, третьего не жалко потерять, а я точно не сдамся в плен, зная, что меня там ждет.
В общем, если сны про войну отражают что-то в моей психической реальности, то огромный сдвиг произошел за последние десять лет. Из жертвы войны превратился в героя. И произошло это через то, что центровка сместилась со спасения себя на спасение других. Это, во-первых, придает жертве смысл. А во-вторых, в руках появилось оружие. Я помню, что где-то со второй четверти сна у нас с Жекой в руках автоматы (кстати, шмайсеры), только без патронов. А потом командир раздал патроны. И соотношение сил изменилось с бесконечно малого против бесконечно большого на малое против большого. Есть уже шанс на победу.
Лес, партизаны. Нам с моим другом Жекой лет по 15. Мы ходим по разным подразделениям отряда, шутим, пикируемся, рисуемся перед девчонками - отдельное подразделение, все такие трогательные и нежные, как борины музыкантши. Внезапно наступление немцев. Командир строит отряд и приказывает нам с Жекой и еще одним совершенно невзрачным третьим, ни имени, ни лица не запомнил, прикрывать отступление отряда. Вручает по два рожка патронов. Говорит, очередями не бить без крайней необходимости, чтобы один патрон - один фриц. Выбивать в первую голову офицеров, чтобы обезглавить противника. Говорит, разрешаю последний патрон потратить на себя. Занять позиции.
Моя позиция на чердаке двухэтажного каменного домика, где два окна в боковых стенах и одно в торце. Жека где-то метрах в 50 справа и впереди от меня, в каком-то другом укрытии. Третий - метрах в 50 слева. Ждем. Слышу, начинается стрельба. Готовлюсь к геройской гибели.
На этом просыпаюсь, но еще некоторое время остаюсь в этом сне, путешествуя по различным вариантам его концовки. Где-то вот здесь же понимаю выбор командира отряда: Жека хороший стрелок, третьего не жалко потерять, а я точно не сдамся в плен, зная, что меня там ждет.
В общем, если сны про войну отражают что-то в моей психической реальности, то огромный сдвиг произошел за последние десять лет. Из жертвы войны превратился в героя. И произошло это через то, что центровка сместилась со спасения себя на спасение других. Это, во-первых, придает жертве смысл. А во-вторых, в руках появилось оружие. Я помню, что где-то со второй четверти сна у нас с Жекой в руках автоматы (кстати, шмайсеры), только без патронов. А потом командир раздал патроны. И соотношение сил изменилось с бесконечно малого против бесконечно большого на малое против большого. Есть уже шанс на победу.