pechkin | (no subject)

Эрик утром слез с кровати и посмотрел в окно:

- Папа! Есть такая хорошая идея, что ночью прилетел самолет из Канады. Посмотри, на небе его рельсы.

У Буськи сохраняется устойчиво прилагательное "эринький" - "эринькие тапочки", принадлежащие Эрику.

А еще в нее откуда-то вливается струйкой иврит. Когда Эрик сказал, что хочет "шоко хам", она немедленно вставила "Ани тоже роца шоко хам". Реакция точно такая же, как у нас: если реплика собеседника кончается на иврите, то ответ начинается тоже на иврите. Сначала просачиваются отдельные слова - связанные с понятиями, которые не называются по-русски дома, в сфере русского языка; потом - обороты ("лоθA" - от "ло роца" - было в ходу несколько недель назад).

Фонетика у Буськи остается очень своеобразной: разнообразные варианты "л" (латеральные аппроксиманты?) вместо "р", палатальные ç и ʝ вместо альвеолярных "с" и "з" перед широкими гласными и по=прежнему сохраняющееся еще младенческое глухое и звонкое "h" вместо "с" и "з" в интервокальных и некоторых других позициях, которые нужно успеть проанализировать, пока не исчезло.

А когда у нее еще и нос заложен, то я понимаю только отдельные слова и догадываюсь о смысле, как, впрочем, и вообще все больше и больше. Глохнуть я не глохну, нет - но разбираю речь со все большим трудом.