Apr. 23rd, 2008
(no subject)
Apr. 23rd, 2008 09:21 amДавно уже я знаю, что человечество делится на две части: те, которые в театре, когда Царевич спрашивает со сцены: "Дети! Куда побежала противная Квака-Бяка? Туда? Туда?", радостно вопят "Туда!" или "Нет!" или "Да!"; и те, которые этого не делают.
Также я давно знаю, что человечество делится на две другие части: те, которым, когда клоуны бросают со сцены в зал огромные золотые шары, удается потрогать золотой шар и даже подержать немножечко, пока другие дети не отправят его дальше своими бестолковыми толчками и визгом, и те, которые оказываются в другой половине зала или вообще на балконе.
Но то, что эти деления как правило совпадают, мы с Эриком позавчера опровергли личным опытом.
Также я давно знаю, что человечество делится на две другие части: те, которым, когда клоуны бросают со сцены в зал огромные золотые шары, удается потрогать золотой шар и даже подержать немножечко, пока другие дети не отправят его дальше своими бестолковыми толчками и визгом, и те, которые оказываются в другой половине зала или вообще на балконе.
Но то, что эти деления как правило совпадают, мы с Эриком позавчера опровергли личным опытом.
(no subject)
Apr. 23rd, 2008 09:25 amСдав фаворовскую машину обратно в прокат, мы расслабленно кружили по очень теплому вечернему городу, увешанному веревками с красными флажками (перекрыли улицы, ведущие к Старому Городу, а на остальных, разумеется, все парковались, как угорелые), словно мамонт, случайно попавший в охоту на волков, но не обращающий на это никакого внимания.
За домом на Кинг-Джордже, похожим на младшего брата кинотеатра "Зенит", заколоченным, сколько я себя здесь помню, обнаружилась пустая автостоянка - со шлагбаумным оборудованием, но без собственно баума. Гм, решил я: главное - верить в себя, видеть цель и не видеть препятствий, все три условия сошлись. Мгновенно приняв решение и отреагировав на него нужными мышцами, через секунду я припарковался в тени бугенвиллей.
Еще через пару секунд к нам подошел молодой еврей и с легким акцентом на иврите рассказал, что они взяли машину в прокат, а в машине вдруг стало жутко пахнуть бензином, а телефон у него только французский, и не могу ли я пожалуйста связать его с аварийной службой прокатного агентства. Я занялся телефонированием, а Фаворов пошел нюхать машину. Жена еврея понимала по-английски и переводила мужу на французский.
Дозвонившись до Шломо Сикста ("смотри-ка! походу, римлянин!"), мы собрались было уже уходить, как из въезжающей машины очень благообразный старичок в белоснежных пейсах спросил, а можно здесь парковаться? Мы пробуем, ответил я. А машины не запрут? - спросил старичок. А нечем, кивнул я на отсутствие баума в шлагбауме. Хе-хе, сказал старичок и парканулся под стенкой.
Мы замкнули евреев друг на друга и собрались уже было уходить, как из подъехавшей машины ("слушай, давай останемся здесь и будем брать деньги за парковку!", предложил Фаворов; "без вопроса, пятнаха в час", согласился я) вынул ногу и скорчился в болезненной гримасе мужик в штатском. "Ребята! Ногу схватило! Кто-нибудь из вас случайно не массажист?" - взмолился он. Я перевел его мольбу Фаворову. Тот подошел, присел якобы на предмет посмотреть и молниеносно, неуловимым движением ткнул мужика большим пальцем в сандаль. Мужик взвыл - но выпрямился и заковылял прочь, благодаря нас вслух и матерясь мысленно - матюги большими буквами квадратного письма выступали у него на лбу.
- Саши! Пойдемте отсюда! - сказал я. - Чувствую, если мы тут проторчим еще минут пять, придется принимать роды.
За домом на Кинг-Джордже, похожим на младшего брата кинотеатра "Зенит", заколоченным, сколько я себя здесь помню, обнаружилась пустая автостоянка - со шлагбаумным оборудованием, но без собственно баума. Гм, решил я: главное - верить в себя, видеть цель и не видеть препятствий, все три условия сошлись. Мгновенно приняв решение и отреагировав на него нужными мышцами, через секунду я припарковался в тени бугенвиллей.
Еще через пару секунд к нам подошел молодой еврей и с легким акцентом на иврите рассказал, что они взяли машину в прокат, а в машине вдруг стало жутко пахнуть бензином, а телефон у него только французский, и не могу ли я пожалуйста связать его с аварийной службой прокатного агентства. Я занялся телефонированием, а Фаворов пошел нюхать машину. Жена еврея понимала по-английски и переводила мужу на французский.
Дозвонившись до Шломо Сикста ("смотри-ка! походу, римлянин!"), мы собрались было уже уходить, как из въезжающей машины очень благообразный старичок в белоснежных пейсах спросил, а можно здесь парковаться? Мы пробуем, ответил я. А машины не запрут? - спросил старичок. А нечем, кивнул я на отсутствие баума в шлагбауме. Хе-хе, сказал старичок и парканулся под стенкой.
Мы замкнули евреев друг на друга и собрались уже было уходить, как из подъехавшей машины ("слушай, давай останемся здесь и будем брать деньги за парковку!", предложил Фаворов; "без вопроса, пятнаха в час", согласился я) вынул ногу и скорчился в болезненной гримасе мужик в штатском. "Ребята! Ногу схватило! Кто-нибудь из вас случайно не массажист?" - взмолился он. Я перевел его мольбу Фаворову. Тот подошел, присел якобы на предмет посмотреть и молниеносно, неуловимым движением ткнул мужика большим пальцем в сандаль. Мужик взвыл - но выпрямился и заковылял прочь, благодаря нас вслух и матерясь мысленно - матюги большими буквами квадратного письма выступали у него на лбу.
- Саши! Пойдемте отсюда! - сказал я. - Чувствую, если мы тут проторчим еще минут пять, придется принимать роды.