(no subject)
Dec. 22nd, 2010 10:17 am Мируська просыпается обычно минут 10 спустя после того, как Эрик встает и выходит умываться-одеваться. Видимо, слышит или как-то иначе чувствует, что осталась в комнате одна. Она выходит в коридор, очаровательно встрепанная, идет, пошатываясь, в спальню, залезает под одеяло к маме и пищит от удовольствия. Там они нежатся еще минут 10.
Я захожу в спальню: "Эрик не может найти свой ключ. Вы его не видели?"
Буська немедленно высовывается из-под одеяла: "Давай я пойду поищу. Я глаʝаçтая. Я и орешки могу находить, и ключики."
Всегда готова кому-то помочь. И о себе хорошо думает.
Кончится эта благодать с первого января: мама будет рано уезжать на работу, а я буду обоих собирать и развозить по учреждениям.
Эрик в автобусе читал про Томаса Лермонта, и какая-то бабУшка заглядывала ему в книжку с изумлением и восхищением. И через очки, и из-под очков.
Я захожу в спальню: "Эрик не может найти свой ключ. Вы его не видели?"
Буська немедленно высовывается из-под одеяла: "Давай я пойду поищу. Я глаʝаçтая. Я и орешки могу находить, и ключики."
Всегда готова кому-то помочь. И о себе хорошо думает.
Кончится эта благодать с первого января: мама будет рано уезжать на работу, а я буду обоих собирать и развозить по учреждениям.
Эрик в автобусе читал про Томаса Лермонта, и какая-то бабУшка заглядывала ему в книжку с изумлением и восхищением. И через очки, и из-под очков.