(no subject)

Украина для меня страна не чужая и звук не пустой. А молчу я о происходящем там по нескольким причинам.

Во-первых, если бы я обладал глубоким пониманием того, что или кто движет судьбами государств, каковы подлинные причины того или сего, и как будут развиваться те или иные события, то не вещал бы об этом в фейсбуке, а постарался бы, ну, как минимум, использовать эту информацию на бирже. Сочи в последние недели очень популярный курорт, но тех, кто утверждает, что знает прикуп, больше в несколько порядков. Я не из них. Я считаю, что секретные концепции стратегического развития регионов, государств и масонских лож нельзя найти в интернете, это оксюморон.

Во-вторых, по-видимому, мое российское гражданство выродилось в чистую формальность. Я, конечно, остался советским, российским и русским уроженцем, но найти в себе чувство ответственности за происходящее с этой страной не могу. Если сказать "мне стыдно за некоторые вещи, происходящие в Израиле" я могу найти в себе силы, то с Россией это не получается. Мне стыдно только за то, что я не участвовал в российских выборах, когда мог бы. Может быть, именно с этим неучастием я утратил право высказываться о том, что хорошо для России, а что нет. Критиковать решения, которые принимаю не я, по причинам, не связанным со мной, и последствия которых вкушать скорее всего не мне.

А украинского гражданства у меня никогда и не было. Им там виднее, я считаю. Ну, так устроено наше многомерное пространство.

Есть еще одна важная вещь, которая удерживает меня от высказываний о Киеве. Это Бабий Яр. С ним связано глубокое убеждение в том, что лишь в одной стране на свете мне никогда не прикажут явиться к восьми часам утра на угол Мельниковой и Докторивськой, взяв с собой документы, деньги, ценные вещи и теплую одежду. Никакая другая страна такой уверенности не внушает, простите, если кто обиделся. А вот эту маленькую, смешную, несуразную и такую неудобную страну я буду защищать до последнего вздоха, потому что другой у меня и моих детей нет и не будет. Потому что она меня уважает - и я уважаю ее.

Кстати, поэтому со мной бесполезно разговаривать о ценности империй и сверхдержав. Потому что в радиусе километров двадцати от моего дома можно найти следы примерно десятка империй, каждая из которых считала себя самым богоданным, самым ценным, что породило человечество - безусловно более ценным, чем достоинство человека, города или даже целого народа.

Тут я подхожу к самому для меня печальному. Нескольких моих хороших знакомых я, как выяснилось в эти дни, настолько перестал понимать, что поддерживать дальнейшие отношения считаю для себя затруднительным.

Наверно, если бы я был в полной мере, социально, а не только культурно и генетически, россиянином, я бы тоже чувствовал себя странно, что какая-то местность, которую я всегда считал тоже своей, частью доступного мне пространства, вдруг заявляет, что она вообще-то сама по себе, и это теперь чужая квартира. Что-то похожее на это я испытал при распаде СССР. Типа, чо? визы? как это, зачем? Не было же никаких виз! Но, видимо, еврейские гены шепнули, что это вообще-то происходит с моим народом с досадной регулярностью - вчера ты римский, испанский, турецкий, германский, советский подданный, гражданин, патриот, все силы отдаешь на благо нашей общей родины, а наутро тебе со всей доходчивостью объясняют, что ты чужак, пятая колонна, болезнетворный грибок, и место твое - вон за той стеной, а наружу только по особому разрешению властей титульной национальности. Русские же от такой идеи должны опешивать в сто раз сильнее. Наверно, у них от этого срывает башню. Всю дорогу были же именно что титульной - всегда же это была Русь, Россия, РСФСР, государственный язык русский, у остальных так, что-то типа культурной автономии, ну какие же, там, ханты-манси нация - это так, колорит для русских же туристов, и чтобы в домах культуры было чем заниматься разным жидам. Ясно же, что у русских есть право на тюменскую нефть, на якутские алмазы, на казахский Байконур, на донецкий уголь, на крымский херес - титульная же нация же! Это же мы все построили! То есть, конечно, архитектор был еврей, инженер немец, бригадир латыш, а зеки были с Западёнщины - но идея-то, руководство-то было русское, наше. И когда это все начинает распадаться обратно - должно быть, это вызывает изумление. С этим изумлением, должно быть, люди пишут в Киев "одумайтесь, вы с ума сошли, вами манипулируют". Не может быть разумным тот, кто хочет выйти из союза со мной. Он же пропадет! Его загрызут волки там, вовне, за нашей колючкой. Всех, кто выходил, загрызали. Польшу, Финляндию, Прибалтику, Закавказье.

Другой мотив, который я могу себе представить, потому что испытывал бы это чувство сам, будь я на месте этих моих знакомых. Эти там, в Киеве, решились что-то изменить, пошли на крайние меры, на открытый протест, на вооруженный конфликт, чтобы добиться своего. А вдруг добьются? Тогда чего будет стоить моя мудрость, с которой я остался сидеть дома на диване, объяснив себе и всем и вся, что в этом нет смысла, что все давно куплено и продано, что это с жиру бесятся, что это все придумал Черчилль в восемнадцатом году, и нет ничего более правильного, чем сидеть дома и терпеть в тряпочку. Не может же быть, что я, такой хороший, умный, честный, и смелый - где надо - никуда не пошел и ничего не делаю, а они - они что, умнее и честнее меня, смелее и лучше? нет, это положительно невозможно! Ясно, что им заплатили. Или оболванили. Всех же болванят. Ну, кроме меня и тех, кто думает, как я, понятное дело, но остальных - всех, всех. Или купили.

Кстати, у меня, как у русского по культуре, натурально сорвало башню, когда я увидел, что в Германии, в Америке, во Франции, натурально, работают меньше, зарплаты выше, а цены ниже. Как же так? Где же наебалово? То, что наебалова может не быть, укладывается в голове с огромным трудом. То есть, даже не укладывается, должен признаться, а принято пока в качестве рабочей гипотезы.

Вот так я пытался понять, что движет некоторыми моими российскими корреспондентами. Мне было бы интересно узнать, что вы об этом думаете.