![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Jul. 28th, 2016 10:52 amПользуясь минуточкой свободной.
В оный день пришел на работу пораньше. В зал заходит шеф. "А чего так тихо-то? Нету никого... А, ну конечно! Все на параде!"
В очередной раз мне повезло с окружением. Работают у нас люди, помоим понятиям моей системе ценностей приличные, адекватные, нормальные. Если гомофобия и присутствует, то это, ну как сказать, обыкновенная, бытовая гомофобия. Они не любят этих людей потому, что побаиваются. И, в общем и целом, отдают себе в этом отчет. А потому - даже как-то и меньше боятся. Во всяком случае, таких разговоров, что надо их всех запретить, кастрировать, уничтожить, потому что или они, или мы, они нас всех совратят, мы все погибнем, а-а-а - не слышал. Даже те, кто вполголоса в коридоре могут проговорить, что всех арабесов надо бы куда подальше - повторю, вполголоса и в коридоре, потому что понимают, что мысли такие пусть социально и приемлемы, но вообще несколько альтернативны - как мачизм по отношению к женщинам, как алкоголизм или пристрастие к азартным играм; это не то хобби, которым в этом кругу приемлемо козырять.
Это все, кстати, только к русскоязычной части коллектива относится. К мигрантам в первом поколении, которые с собой привезли, откуда надо, какие надо, этосы, стереотипы и психотравмы. Во втором поколении дискурс совершенно другой, и я с ним не настолько знаком, чтобы высказываться. Туземцы и мигранты из других культур - это еще третья и четвертая история, и с ними я задушевных бесед не вел пока еще.
Но, опять же, никто вслух не возмущался, не плевался и не призывал набрать камней и идти встречать парад. Представители религиозного образа жизни если и оскорбились в чувствах, то напоказ этого не выставляли, хранили гордое терпенье, как и подобает человеку, уверенному в своей правоте.
Мое личное мнение, почему парад в защиту прав гендерных меньшинств (какое название ни придумай, все звучит неуклюже и диковато, не приспособлен наш язык еще для этого) необходим, и необходим именно в Иерусалиме: потому что именно евреям особенно нельзя забывать, что противно и божеской правде, и человеческой казнить человека за то, чего он не выбирал. За цвет кожи, форму носа, религию или гендер. Если именно они от этого отмахнутся, то тут уж сам Господь, наверно, за голову схватится.
Если кто-то скажет, что гендер можно и поменять, если только захотеть, я спрошу: вы сами пробовали, или вам рассказал кто-то? Его можно загнать в шкаф, замести под ковер, но он не исчезнет, не изменится. Но сколько ты ни притворяйся, сколько ни тужься, рано или поздно порченая кровь скажется, вылезет наружу во всей красе, это вам любой патриот разъяснит.
Заглядывая в историю, в силу своих более чем скромных познаний и способностей, я заключаю, что гомофобия - черта варварских обществ - кочевых или вторгающихся, обществ завоевателей, обществ с жесткими кастами, с воинскими аристократиями и правом сильного. Такими были евреи, "заречные"; ахейские греки, готы, норманны, монголы... Гомофобия, по-видимому, сохраняет такие общества, поддерживает их структуру, превращая секс из священнодействия, мистерии, из средства общения и времяпрепровождения, из искусства, из товара, наконец - в орудие насилия. А орудия насилия должны принадлежать только кшатриям. Скажите, дорогие россияне, выражения "Европу на четыре кости поставим", "лизать жопу начальнику", "отсоси" ведь не засчитываются за гей-пропаганду, за них ведь не преследуют? То есть, сверху вниз это можно, в порядке насилия, а кому попало - нельзя. Гомосекс - это статусное, это святое. Это разрешать - ни в коем случае, а то и правда все рухнет.
А тем, кто боится, что и правда все рухнет, я напомню: а вот лет сто назад женщин тоже не считали за людей, не понимали, как это можно - женщине, бабе, и вдруг право на имущество! Чего доброго, еще и избирательное право? Куда катится этот мир.
Или взять тех же жидов. Пока их резали, топили и вешали, как собак - был порядок. А теперь получите, распишитесь - такие же люди, как мы. Окно Овертона включили, и через пару лет, стоит только потерять бдительность, заставят и людоедов людьми считать, и чурок с неграми, и волосатиков. И - во, велосипедистов, да.
В оный день пришел на работу пораньше. В зал заходит шеф. "А чего так тихо-то? Нету никого... А, ну конечно! Все на параде!"
В очередной раз мне повезло с окружением. Работают у нас люди, по
Это все, кстати, только к русскоязычной части коллектива относится. К мигрантам в первом поколении, которые с собой привезли, откуда надо, какие надо, этосы, стереотипы и психотравмы. Во втором поколении дискурс совершенно другой, и я с ним не настолько знаком, чтобы высказываться. Туземцы и мигранты из других культур - это еще третья и четвертая история, и с ними я задушевных бесед не вел пока еще.
Но, опять же, никто вслух не возмущался, не плевался и не призывал набрать камней и идти встречать парад. Представители религиозного образа жизни если и оскорбились в чувствах, то напоказ этого не выставляли, хранили гордое терпенье, как и подобает человеку, уверенному в своей правоте.
Мое личное мнение, почему парад в защиту прав гендерных меньшинств (какое название ни придумай, все звучит неуклюже и диковато, не приспособлен наш язык еще для этого) необходим, и необходим именно в Иерусалиме: потому что именно евреям особенно нельзя забывать, что противно и божеской правде, и человеческой казнить человека за то, чего он не выбирал. За цвет кожи, форму носа, религию или гендер. Если именно они от этого отмахнутся, то тут уж сам Господь, наверно, за голову схватится.
Если кто-то скажет, что гендер можно и поменять, если только захотеть, я спрошу: вы сами пробовали, или вам рассказал кто-то? Его можно загнать в шкаф, замести под ковер, но он не исчезнет, не изменится. Но сколько ты ни притворяйся, сколько ни тужься, рано или поздно порченая кровь скажется, вылезет наружу во всей красе, это вам любой патриот разъяснит.
Заглядывая в историю, в силу своих более чем скромных познаний и способностей, я заключаю, что гомофобия - черта варварских обществ - кочевых или вторгающихся, обществ завоевателей, обществ с жесткими кастами, с воинскими аристократиями и правом сильного. Такими были евреи, "заречные"; ахейские греки, готы, норманны, монголы... Гомофобия, по-видимому, сохраняет такие общества, поддерживает их структуру, превращая секс из священнодействия, мистерии, из средства общения и времяпрепровождения, из искусства, из товара, наконец - в орудие насилия. А орудия насилия должны принадлежать только кшатриям. Скажите, дорогие россияне, выражения "Европу на четыре кости поставим", "лизать жопу начальнику", "отсоси" ведь не засчитываются за гей-пропаганду, за них ведь не преследуют? То есть, сверху вниз это можно, в порядке насилия, а кому попало - нельзя. Гомосекс - это статусное, это святое. Это разрешать - ни в коем случае, а то и правда все рухнет.
А тем, кто боится, что и правда все рухнет, я напомню: а вот лет сто назад женщин тоже не считали за людей, не понимали, как это можно - женщине, бабе, и вдруг право на имущество! Чего доброго, еще и избирательное право? Куда катится этот мир.
Или взять тех же жидов. Пока их резали, топили и вешали, как собак - был порядок. А теперь получите, распишитесь - такие же люди, как мы. Окно Овертона включили, и через пару лет, стоит только потерять бдительность, заставят и людоедов людьми считать, и чурок с неграми, и волосатиков. И - во, велосипедистов, да.
